В прошлом году ушел из жизни великий артист Василий Лановой. А нам осталась лишь светлая память о нем. В 2017 году мне посчастливилось взять у него интервью для одного издания... Вот какой вышел разговор.

– Все мы родом из детства, а вы – дитя войны. Расскажите о своих детских годах, проведенных в немецкой оккупации под Винницей.

– Мои родители родом из украинского села Стримба. В 1931 году был жуткий голод. Отец и мать уехали зарабатывать на химический завод в Москву. Там жил родной брат отца. В то сложное время мама периодически отправляла меня с моими сестрами к дедушке с бабушкой в Украину. 20 июня 1941 года она опять нас отправила в село к старикам. 22 июня мы приехали на станцию Мелихово Кодымского района Одесской области, вышли, над нами летели немецкие самолеты бомбить Одессу. Так для нас началась война. Мама не приехала ни через год, ни через два, и даже через три… Мы ничего не знали о родителях, они ничего не знали о нас. Но у нас были две бабушки и два дедушки. Вот эти три с половиной года составили главный период в моей жизни. Потому что все, что тогда происходило, запомнилось мне на всю жизнь. Для меня лучшие стихи – военные. Лучшая проза – военная. Это навсегда вошло в мою душу. И это поистине удивительно. Потому что на поколении детей войны была и есть особенная печать. Они совсем по-другому воспринимают этот мир.

К сожалению, то поколение потихоньку уходит, но главные ценности той поры все еще живы. Поэтому я и являюсь сопредседателем одного из трех «Бессмертных полков». За последние три года мы посетили около 70-ти городов с концертами и сольными выступлениями, где я читаю военные стихи потрясающих поэтов. Свою маму я хоронил инвалидом I-ой группы, отца хоронил инвалидом II-ой группы, и память того поколения свята для меня! И я счастлив, что многие воспринимают движение «Бессмертный полк» с большой серьезностью.

– И в Европе тоже?

– Единственное, в прибалтийских республиках немножко противятся данному движению. Но я считаю, что пройдут годы и эти же республики снова воссоединятся в дружбе с Россией. Меня расстраивает то, что сделали сегодня с Украиной. Я поражаюсь тому, как зомбировали молодежь этой страны, кровной и родной для меня. Как зомбировали людей, с которыми я когда-то дружил – актеров, писателей, поэтов. И вдруг они пошли по стопам национализма и фашизма, не задумываясь о том, что же будет дальше. Я приезжаю к вам в Казахстан, и удивляюсь, что в  вашей стране все развивается к лучшему. Вижу, как страна богатеет наравне с развитыми государствами, люди не испытывают в чем-либо нехватки.

– Наслышан о вашем украинском диде Иване. Не могли бы вы рассказать о нем, какую роль он сыграл в вашей жизни?

– Да, у меня был дид Иван и разговаривал он исключительно на украинском языке. Как говорят, размовлял тивки на украинской мови. Он заставлял меня в мои семь с половиной лет пасти коров в колхозе. Однажды он приводит какую-то кобылу,  а она дрыгает в сторону ногой. Я спрашиваю его: «Дедушка, а куда она седло свое подевала?». Он, услышав мою русскую речь, ответил на украинском языке: «Ах ты, москаль поганый! Так будешь ездить без седла, и ничего с твоим задом не будет!», вот так я и ездил на кобыле... И когда потребовалось скакать на лошади в фильмах «Анна Каренина», «Офицеры» и в роли Павки Корчагина, я все делал сам, даже подсечки. Когда дид Иван посмотрел моего Вронского в фильме «Анна Каренина», мне потом позвонил председатель колхоза и пригласил в село, сказав, что все влюблены в моего персонажа, а мой дид ходит очень гордый. Я пообещал заехать, и через три дня заехал в село Стримба. Дид меня встретил и пол села рядом с ним. Пользуясь случаем, он мне говорит: «Василий! Вот если бы ты голым задом на той кобыле не поелозил, фиг бы ты графа этого сыграл!».

Помню еще один случай в годы войны. Когда немцы наступали, их войска тянулись до горизонта и не кончались, дид Иван прислонился подбородком к воротам и воскликнул: «Господи! Погибли москали, ой погибли…». 10 апреля 1944 года наши врезали немцам в Одессе и турнули их опять через наше село в Молдавию. Немцы все сжигали вокруг, была немыслимая грязь и шум, а дид Иван точно также стоял, прислонившись подбородком к воротам и говорил: «Ой, как накидали москали немцам-то по заду! Ох, как накидали-то!». Это было самое настоящее народное определение нашей победе.  

– Легендарный фильм «Офицеры» в свое время стал самым любимым для миллионов советских граждан. И по сей день он очень популярен. Почему сегодня, несмотря на высокие технические возможности в кинематографии, фильмы о войне не имеют такого же успеха?

– Вы меня, конечно, извините, но не та закалка! Почему кинематограф сегодня вызывает большие сомнения, особенно сериалы? Драматургии нет! Понимаете?! Сценарий фильма «Офицеры» писал Борис Васильев, он военный в пятом поколении. Это все воспитывается на личном опыте, фактах, когда люди, сценаристы, режиссеры лично переживают какие-либо события и уже потом пишут сценарии. Когда мне предлагают роли в современных фильмах, я не соглашаюсь, потому что на личном опыте сталкивался и с русской классикой, и с советской.. Конечно, я играл разные роли, в том числе и второстепенные. Но классика превыше всего. «Война и мир», «Анна Каренина», «Иду на грозу», «Коллеги», «Семнадцать мгновений весны» – это все классика. Поэтому меня лично не тянет смотреть сегодняшние фильмы...

– То есть военная тематика в вашем творчестве преобладает всегда?

– Абсолютно. Это такая печать, наложенная на меня Богом с семи до десяти с половиной лет.

– Есть ли фильмы, где можно с уверенностью сказать, что Василий Лановой играл самого себя?

– Извините меня, я – актер. А актер – это лицедей. Он делает лица. Иначе эта профессия очень жалкая, если актер этой способностью не обладает. Поэтому я себя никогда и нигде не играл. Помните фильм «Полосатый рейс», где тигры плывут вдоль берега моря? Я играл там короля пляжа. Вот это была моя самая любимая роль, потому что она была самая короткая (смеется), но это шутка, конечно же. Мне очень дороги и мой Вронский в «Анне Карениной», и Анатоль Курагин в «Войне и мире», и Павка Корчагин в «Как закалялась сталь»… Самого себя я нигде не играл и обещаю, что играть не буду.

– Как вы думаете, как бы сложилась ваша карьера, если бы вы выбрали амплуа комика, а не романтика?

– Вы знаете,  в театре им. Вахтангова я играю абсолютно разные роли. И трагические, и комические, в том числе и самого комика, как вы говорите. Мы много раз играли с Плотниковым Николаем Сергеевичем комических героев-любовников, он – Лепорелло, а я – Дон Жуана. Смешные моменты у нас бывают часто в театре, особенно когда приходится импровизировать на случай, если, к примеру, такие актеры, как Плотников забывают слова своего текста.

– В свое время вы поступали на журфак в МГУ. Но потом почему-то переменили свое решение, выбрали путь актера. Почему?

– Мои друзья, которые были старше меня на много лет, сказали мне: «Актером ты можешь стать всегда, ведь ты окончил школу на золотую медаль. Ты должен набрать знания по специальному образованию». И я отдал свою медаль в Москву на журфак. Но меня хватило там ровно на полгода. Тогда я снимался в фильме «Аттестат зрелости»... Понял уже тогда, что забрел не в тот огород. Забрав оттуда документы, я поступил в театральный. 

– Сегодня, я слышал, вы преподаете…

– Сейчас я заведую кафедрой художественного слова и сцены речи в «Щуке» (Театральный институт им. Щукина – Авт.). Отбираю в училище по пять-семь учеников и предлагаю им почитать то, что им больше всего нравится, самые любимые свои произведения. И молодые люди, как правило, мне отвечают: «А нам это не задавали!». Знаете, нашему поколению тоже ничего не задавали, но мы были такие жадные до знаний, к русской культуре, к культуре народов нашей большой страны! Жаль, что это утрачивается. Сегодня продолжаю служить в Театре Вахтангова. Когда поступил туда, его руководитель Рубен Симонов сказал мне: «Вася, я должен вам сказать, что у меня жена тоже актриса. Я ни разу в жизни не работал с ней. Только один раз, так она мне всю плешь проела. Поэтому я всем советую: «обходите эти вершины». Что мы благополучно и делаем с моей супругой Ириной Купченко, с ней мы уже много лет вместе.

К счастью, у нас в театре сохранилась культура, подлинное уважение друг к другу. 18 лет играю вместе со своим коллегой Евгением Князевым в спектакле «Посвящение Еве». Кстати, надо его привезти к вам в город. К 90-летию театра мы выпустили постановку «Пристань», в которой вместе со мной были заняты замечательные актеры: Юрий Яковлев, Михаил Ульянов, Николай Гриценко, Николай Плотников, Галина Коновалова…. Великие вахтанговцы уходят, нас уже осталось мало, но мы делаем все, чтобы выпестовать достойное следующее поколение артистов. Еще играю в спектакле «Последние луны». Лирика Пушкина занимает огромное место в моей жизни, поэтому я с удовольствием принял участие в музыкально-драматической постановке его произведений «Метель». Занят и общественной работой...

– По-вашему, что такое патриотизм?

– Это любовь к своей стране. Вот это и есть настоящий патриотизм. В этой связи у меня в памяти всплывает великое сражение под Волоколамском, когда 28 гвардейцев-панфиловцев – представителей разных национальностей, выстояли, не отступили и отстояли нашу Родину. Для меня настоящий патриот тот, для кого любовь к своей стране не какие-то громкие слова, а нормальный человеческий поступок. Как тут не вспомнить про 95-летнюю бабушку, которая поделилась со мной: «Смотрю телевизор, а там рассказывают про «Бессмертный полк», идут какие-то люди, несут военные портреты. Я бросила все, взяла портрет своего Сашки и тоже пошла туда…» Это ли не суть того, что такое патриотизм?!

– Понравилось ли вам в Алматы?

– Меня здесь замечательно встретили. Раньше наш театр месяцами был здесь. Тогда это было настоящим чудом не только для вашего славного города, но и для нас, актеров. И вот спустя какое-то время я снова здесь и очень рад видеть ваших замечательных людей, публику. Они дивно слушают все концерты. Успел съездить к вам на Медео. Я когда-то там бегал на коньках зимой, сегодня довольствовался горным пейзажем и величественной природной красотой.

– Ваши пожелания казахстанцам?..

– Дай Бог успехов вам в будущем, и пусть Святая Богородица всегда улыбается Казахстану и казахстанцам!

– Вы планируете к нам приехать еще? 

– Почему бы и нет. С огромным удовольствием. Приехав сюда, мне показалось, будто бы я приехал в свою родную Украину. Здесь такие же светлые люди, и создается комфортное ощущение того, что это твой родной дом. 

– Поскольку вы – мастер художественного слова – чтец, я попрошу вас в завершение нашего интервью прочитать какое-нибудь стихотворение о войне…

– Прочитаю стихотворение «Перед атакой» Семена Гудзенко – одного из моих любимых поэтов. Оно родилось у него в голове перед атакой, когда советские солдаты перешли перед Москвой в наступление в 1942 году. Я его всегда читаю на своих выступлениях.

Когда на смерть идут, – поют, а перед этим можно плакать.

Ведь самый страшный час в бою – час ожидания атаки.

Снег минами изрыт вокруг и потемнел от пыли минной.

Разрыв – и умирает друг.

И, значит, смерть проходит мимо.

Сейчас настанет мой черед, за мной одним идет охота.

Будь проклят сорок первый год – ты, вмерзшая в снега пехота.

Мне кажется, что я магнит, что я притягиваю мины.

Разрыв – и лейтенант хрипит. И смерть опять проходит мимо.

Но мы уже не в силах ждать. И нас ведет через траншеи.

Окоченевшая вражда, штыком дырявящая шеи.

Бой был короткий. А потом глушили водку ледяную,

И выковыривал ножом из под ногтей я кровь чужую.

Бахтияр ТОХТАХУНОВ