Искусственный интеллект активно внедряется в различные сферы человеческой деятельности, включая правовую систему. В условиях цифровизации и технологического прогресса использование ИИ в юриспруденции становится не просто трендом, а необходимостью.

Однако вместе с новыми возможностями возникают и правовые, этические, а также социальные вызовы. Рассмотрим три основных направления применения ИИ в юридической практике: в судебной системе, в законотворческом процессе и в правоприменительной деятельности.

Первое – использование искусственного интеллекта в судебном процессе. Уже сегодня ИИ может анализировать большие массивы судебной практики, систематизировать доказательства и даже формировать прогнозы по исходам дел. В некоторых странах ведутся эксперименты с автоматизированными платформами разрешения споров. Это открывает новые горизонты для повышения эффективности и сокращения судебных издержек. Однако встает серьезный вопрос: может ли ИИ заменить судью? На сегодняшний день такой замены представить невозможно. Искусственный интеллект не обладает способностью учитывать человеческий фактор, проявлять эмпатию, моральную интуицию и адаптироваться к уникальности каждой ситуации. Кроме того, в случае ошибки остается открытым вопрос юридической ответственности. Кто будет нести ответственность – разработчик, государство или судья, полагавшийся на его рекомендации? Таким образом, ИИ в суде может быть полезным инструментом поддержки принятия решений, но не самостоятельным субъектом отправления правосудия.

Второе – применение искусственного интеллекта в законотворческом процессе. Современные технологии позволяют анализировать существующее законодательство, выявлять пробелы и противоречия, прогнозировать последствия новых норм, а также ускорять подготовку законопроектов. Однако возникает фундаментальная проблема: ИИ не способен формулировать общественные интересы и политическую волю. Закон – это не просто технический документ, а выражение социального договора и морали общества. Делегировать эту функцию машине – значит отказаться от демократического контроля над нормотворчеством. Кроме того, обучение ИИ может быть подвержено влиянию определенных интересов, что создает риски манипуляций в сфере законодательства.

Следовательно, ИИ в законотворчестве должен использоваться как вспомогательный аналитический инструмент, но не как замена человеку-законодателю.

Третье – связано с использованием искусственного интеллекта в правоприменительной практике. Уже сейчас во многих юридических фирмах и компаниях он помогает юристам составлять типовые договоры, проводить правовой анализ и предоставлять консультации по стандартным вопросам. Такие технологии значительно ускоряют работу и снижают издержки. Встает вопрос: может ли ИИ полностью заменить юрис­консульта? В рутинных задачах – безусловно. Однако в нестандартных или комплексных правовых ситуациях пока не способен заменить профессионального юриста. Машина не умеет вести переговоры, предугадывать поведение контрагентов, учитывать политический или человеческий контекст дела. Кроме того, остается вопрос юридической ответственности за консультации, данные ИИ. Несмотря на значительный потенциал, сегодня речь идет скорее о дополнении человеческого труда, а не о полной автоматизации.

Следует все же подчеркнуть, что искусственный интеллект открывает перед юридической системой широкие перспективы. Он способен повысить эффективность, снизить расходы и сократить время принятия решений. Однако его внедрение сопровождается серьезными правовыми и этическими вызовами. На данном этапе развития технологий ИИ может выступать как помощник и инструмент, но не как полноценный субъект права или процессуальный участник. В ближайшие годы ключевым направлением станет выработка четких правовых рамок и этических стандартов для использования ИИ в правовой сфере. Только так можно обеспечить баланс между технологическим прогрессом и защитой прав человека.

Еркин ДУЙСЕНОВ,

д.ю.н., профессор,

заместитель председателя Правления –

Первый проректор КазНУ им. аль-Фараби